В ноябре в Швейцарии подведут итоги операции по спасению банка «UBS». Ожидается, что итоги эти будут весьма положительны, в том числе и в финансовом смысле. Однако такое возможно только в Швейцарии.

Когда стало известно, что налогоплательщикам Швейцарии придется залезть глубоко в карман с тем, чтобы спасти от гибели «системный» для страны банк «UBS», особой радости это ни у кого, что понятно, не вызвало. Но вот теперь стало известно, что самые негативные сценарии и опасения совершенно не оправдались и спасение пошатнувшегося финансового гиганта оказалось даже весьма… выгодным и прибыльным делом.

Правительству Швейцарии пришлось выделить из федерального бюджета круглую сумму в размере 31,8 млрд. долларов США с тем, чтобы поддержать на плаву накренившийся «UBS». Предварительный анализ показывает, что эту сумму Федеральный совет не только вернул, но еще и заработал по меньшей мере миллиард франков. Швейцарский национальный (центральный) банк заработал на спасении «UBS» не менее 6 миллиардов франков.

Бывший шеф банка «UBS» Освальд Грюбель (Oswald Grübel) отметил как-то, что «пакет мер по спасению этого финансового института» является самым выгодным предприятием, на которое когда-либо решался «Швейцарский национальный банк». Понятно, что в 2008 г. такого рода перспективы выглядели откровенно ненаучной фантастикой.

Решение предоставить банку солидный кредит за счет средств налогоплательщиков выглядело тогда если не полной авантюрой, то уж точно действием, близким к безрассудству. Политические круги и общественность била во все колокола. И когда скоро стало известно, что «токсичные активы» принесли убыток в 4,8 млрд. франков, казалось, что сбываются самые худшие опасения.

Шведская модель

Главным элементом всей операции по спасению банка «UBS» стал так называемый «стабилизационный фонд» или «плохой банк». Такого рода финансовые структуры (не обязательно обладающие банковской лицензией), обычно формируются государством, которое принимает на его баланс активы коммерческих банков, не имеющие объективной оценки или оцениваемые рынком крайне низко, в обмен на их акции.

В дальнейшем активы, сконцентрированные в «плохом» банке, могут быть проданы, списаны или восстановлены с последующим возвратом в «хороший» банк. Именно в таком «плохом банке», созданном в Швейцарии 16 октября 2008 г., и были сконцентрированы «токсичные активы», грозящие утянуть за собой на дно «системный банк» «UBS».

В тот момент в мире наблюдался самый разгар финансового кризиса, жертвой которого уже стал один из «грандов» банковской отрасли, знаменитый инвестиционный банк «Lehman Brothers». Десятки других банков стояли в мире на пороге краха, не в последнюю очередь и банк «UBS», убытки которого на тот момент уже составили сумму в 50 млрд. франков.

Правительства и центральные банки основных стран мира активно скупали акции этих «шатающихся» банков, чтобы хоть как-то поддержать их. С этой же целью, а также стремясь в целом укрепить мировую финансовую систему, ЦБ и правительства резервировали огромные суммы ликвидности. В Швейцарии же было принято решение воспользоваться схемой с участием «плохого банка», с учетом того, что такой вариант уже был испытан в Европе в 1990-х гг. Основанный «стабилизационный фонд» принял на свой баланс «токсичных активов» банка «UBS» на сумму примерно в 38,7 млрд. долларов.

Сумма в 25,8 млрд. долларов, внесенная Швейцарским национальным (центральным) банком гарантировала возмещение львиной доли убытков, которые теоретически мог понести этот «фонд». Со своей стороны правительство Швейцарии — посредством так называемых «конвертируемых облигаций», то есть ценных бумаг с бесплатной возможностью их замены на заранее определенное количество акций (в случае с корпоративными облигациями) или на эквивалентное количество других облигаций (в случае с государственными облигациями) — предоставило в распоряжение банка «UBS» с тем, чтобы тот не испытывал недостатка в ликвидности, около 6 млрд. франков.

«Первыми такой фокус проделали шведы», — рассказывает Тобиас Штрауманн (Tobias Straumann), профессор кафедры истории экономики Цюрихского Университета в интервью порталу swissinfo. ch. «Они решили идти сразу двумя путями: с одной стороны государство помогало банкам деньгами, обеспечивая их рекапитализацию, с другой стороны основывались те самые «плохие банки» с целью освободить ослабевшие финансовые институты от «токсичных активов».

«Если не совершать совсем уже грубых ошибок, то можно обеспечить себе довольно-таки неплохие шансы на выход из зоны убытков. Однако то, что сумела сотворить тут Швейцария, которая не только не потеряла денег в результате рекапитализации банков за государственный счет, но и умудрилась заработать, в том числе и на „плохом банке“, является совершенно исключительным делом. Как говорится, просьба не пытаться повторить это дома, такое возможно только в Швейцарии», — подчеркивает Т. Штрауманн.

Швейцарская операция по спасению банка «UBS» оказалась с финансовой точки зрения куда успешней, нежели попытки шведов в 1990-х гг. Более того, чтобы завершить все процедуры Швейцарии понадобилось всего пять лет. Другие спасательные акции схожего характера будут длиться еще годы и годы, прежде, чем тут можно будет повести окончательную черту. При этом совершенно не ясно, каков будет окончательный результат с точки зрения налогоплательщиков, потеряют ли они в итоге, что вероятнее всего, или все же они смогут получить хотя бы минимальный профит?

Конечно, во многом успех Швейцарии связан с тем, что здесь серьезные проблемы коснулись только одного, пусть и крупного, банка. Ближайший соперник «UBS», банк «Credit Suisse», например, смог сам себя вытащить из болота финансового кризиса, во многом потому, что он раньше других осознал грозящую опасность и принял более последовательные меры предосторожности. Поэтому власти Швейцарии были вынуждены решать задачу утилизации «токсичных активов», находившихся на балансе только одного банка. Не требовалось и дробить этот банк на более мелкие банки.

Другим странам также удавалось во многом выделять и изолировать «токсичные активы», но при этом они опирались не на «стабилизационный фонд» по швейцарскому образцу, а на процедуру частичного, а порой и полного, огосударствления пострадавших частных банков с последующей их частичной или полной продажей в руки более «здоровых» конкурентов.

В других странах налогоплательщики — в убытке

Так, например, недавно правительство Великобритании с большим удовольствием сообщило о выгодной продаже части своих банковских акций известному финансовому институту «Bank Lloyds». При этом, в соответствии с оценочными расчетами британских финансистов, все операции по спасению и поддержке местных банков обошлись налогоплательщикам в кругленькую сумму в 5 млрд. фунтов.

Даже если такие продажи и принесут в будущем правительству какую-то прибыль и даже если оно сможет вернуть себе часть потраченных на спасение банков средств, то все равно вряд ли оно сможет хотя бы «выйти в ноль» и полностью компенсировать свои убытки, оценочный объем которых по состоянию на март 2013 г. составляет 4 млрд. фунтов.

Управление Конгресса США по бюджету объявило в мае 2013 г., что усилия американской администрации по спасению американских «системных» банков обойдется налогоплательщикам в 21 млрд. долларов. В октябре 2012 года, правда, оценки убытков оказывались на три миллиарда больше, и вполне может случиться так, что эта сумма будет реально уменьшаться и дальше. Но при этом о получении какой-то там прибыли говорить тут даже не приходится.

В Швейцарии же финансовые рынки оздоровились настолько, что кредит, выделенный «Швейцарским национальным банком» на спасение «UBS», был компенсирован набегавшими на него процентами, а продажа бывших «токсичных активов» даже принесла определенную прибыль. Кроме того, «UBS» намерен использовать возможность выкупа оставшихся «мусорных бумаг» на общую номинальную сумму примерно в 5 млрд. долларов.

Сколько эти бумаги реально стоят на рынке — пока не ясно, их оценка как раз происходит сейчас. Ясно, однако, что «UBS» придется серьёзно раскошелиться, заплатив «SNB» один миллиард франков плюс половину оценочной стоимости данного пакета активов. В любом случае эта сумма будет ничто по сравнению с финансовыми последствиями, которые могли бы наступить для простых держателей счетов и для малых и средних предприятий в случае настоящего банкротства «UBS».

Мэтью Аллен (Matthew Allen) swissinfo.ch